Параноик Петров пятый час ехал в метро. Сказать, что он был доволен, это погрешить против истины самым извращенным способом. Петров был из тех, для кого спуск в метро отличается от падения в ад только тем, что происходит чаще. Однако, нежелание Петрова светиться в бухгалтерии во время получения зарплаты, не позволяло ему пользоваться личным, да и вообще любым наземным транспортом.
Считавший себя остроумным Петров называл эти "сорок пять минут страданий Орфея" именно так, потому что они обычно длились не более сорока пяти минут.
В этот раз раз "сорок пять минут страданий Орфея" затягивались, как выплаты Германией контрибуции за Первую Мировую Войну. Единственной удачей Петрова было то, что страдал он в поезде кольцевой линии и не уехал в депо, где мог бы случайно увидеть проезжающий поезд тайной правительственной ветки метро, за что его неминуемо бы ликвидировали спец службы.
Радость от того, что его не ликвидировали омрачалась тем, что за это время Петров уже одиннадцать раз проехал свою остановку и одиннадцать миллионов раз проклял миловидную брюнетку, которая успела заснуть у него на плече до того, как он успел отпрыгнуть на три метра, как предписывало его внутреннее чувство этикета. Теперь он вынужден был ждать пока девушка проснется естественным путем, ведь попытка разбудить могла быть впоследствии истолкована в суде, как попытка сексуального домогательства, а на зону Петрову сейчас никак было нельзя, ведь он еще не до конца овладел феней, аудиокурс которой изучал каждый вечер на всякий случай.
Первые три круга Петров подозревал, что девушка не спит, а притворяется, пытаясь вытащить у него из кармана бумажник с фотографией семьи и календариком за прошлый год, и мобильный телефон, который как на зло лежал в ближнем к ловкой воровке кармане брюк.
Следующие три круга убедили Петрова, что он ошибся в криминальной классификации своей попутчицы и перед ним, а точнее сбоку, типичная клофелинщица-шантажистка. Она принимает клофелин, и засыпает на плече у доверчивого пассажира, а их в это время снимает скрытая камера, которая едет на тележке по параллельному пути. Иногда, во время длинных перегонов, когда по параллельному пути пролетал встречный поезд, Петрову казалось, что он замечал в его ярком блеске фар уходящую от столкновения тележку и перекошенное лицо немецкого оператора, предвкушающего получение с Петрова тысячи двести долларов за то, что не покажет его жене, что ее муж вытворяет в метро.
На седьмом круге Петрова посетила счастливая мысль, что возможно девушка просто напросто умерла, однако живучая бесстыдница быстро развеяла ее, сладко потянувшись и прижавшись своей полуголой ногой к ноге полуживого Петрова.
Весь восьмой круг Петров занимался одновременно двумя, казалось бы взаимоисключающими вещами: проклинал попутчицу и молил своего сотового оператора, чтобы метро не входило в зону его покрытия. Потому что, сработай виброзвонок в таком месте и в таком положении, Петров не знал бы что ответить еще ближайшие лет тридцать. Хорошо, что Петров предусмотрительно отключил звук и из штанов не раздастся Кай Метов с рингтона, который для примера ему установил продавец в салоне связи, а Петров не решался сменить, так как могли сбиться важные настройки.
Последние три круга доказали Петрову, что, во-первых, метро входит в зону покрытия его сотового оператора, услугами которого неприминули воспользоваться жена, дочь и, возможно, кошка Фимка; во-вторых, нога спящей девушки совершенно не чувствительна к вибрации модели его сотового телефона выставленной на максимальный уровень и, в-третьих, рычажок включения звука не выдерживает максимального уровня вибрации и переключается. Общим следствием из первого и третьего доказательств стал громкий хрип Кая Метова "Позишн намбер ту, тебя хочу" из штанов Петрова, что, вкупе с вибрацией, возымело пробуждающий эффект на девушку.
Громко взвигнув, выспавшаяся бесстыдница бодро выскочила на нужной Петрову станции. Побежать за ней следом Петров, разумеется не мог - слишком многим случайным свидетелям пришлось бы объяснять, что ему нужна эта станция, а не эта сумасшедшая. Чтобы окончательно уверить всех, что к данному вопиющему инциденту он не имеет никакого отношения и преследовать девушку не собирается, Петров покрутился по кольцевой до тех пор, пока полностью не сменился состав пассажиров его вагона и, со спокойной душой, вышел на своей станции.
Параноик Петров гордо шел домой, мысленно аплодируя себе за проявленную смелость и спокойствие в чрезвычайной стрессовой ситуации.
Тэги: параноик Петров, рассказики
Считавший себя остроумным Петров называл эти "сорок пять минут страданий Орфея" именно так, потому что они обычно длились не более сорока пяти минут.
В этот раз раз "сорок пять минут страданий Орфея" затягивались, как выплаты Германией контрибуции за Первую Мировую Войну. Единственной удачей Петрова было то, что страдал он в поезде кольцевой линии и не уехал в депо, где мог бы случайно увидеть проезжающий поезд тайной правительственной ветки метро, за что его неминуемо бы ликвидировали спец службы.
Радость от того, что его не ликвидировали омрачалась тем, что за это время Петров уже одиннадцать раз проехал свою остановку и одиннадцать миллионов раз проклял миловидную брюнетку, которая успела заснуть у него на плече до того, как он успел отпрыгнуть на три метра, как предписывало его внутреннее чувство этикета. Теперь он вынужден был ждать пока девушка проснется естественным путем, ведь попытка разбудить могла быть впоследствии истолкована в суде, как попытка сексуального домогательства, а на зону Петрову сейчас никак было нельзя, ведь он еще не до конца овладел феней, аудиокурс которой изучал каждый вечер на всякий случай.
Первые три круга Петров подозревал, что девушка не спит, а притворяется, пытаясь вытащить у него из кармана бумажник с фотографией семьи и календариком за прошлый год, и мобильный телефон, который как на зло лежал в ближнем к ловкой воровке кармане брюк.
Следующие три круга убедили Петрова, что он ошибся в криминальной классификации своей попутчицы и перед ним, а точнее сбоку, типичная клофелинщица-шантажистка. Она принимает клофелин, и засыпает на плече у доверчивого пассажира, а их в это время снимает скрытая камера, которая едет на тележке по параллельному пути. Иногда, во время длинных перегонов, когда по параллельному пути пролетал встречный поезд, Петрову казалось, что он замечал в его ярком блеске фар уходящую от столкновения тележку и перекошенное лицо немецкого оператора, предвкушающего получение с Петрова тысячи двести долларов за то, что не покажет его жене, что ее муж вытворяет в метро.
На седьмом круге Петрова посетила счастливая мысль, что возможно девушка просто напросто умерла, однако живучая бесстыдница быстро развеяла ее, сладко потянувшись и прижавшись своей полуголой ногой к ноге полуживого Петрова.
Весь восьмой круг Петров занимался одновременно двумя, казалось бы взаимоисключающими вещами: проклинал попутчицу и молил своего сотового оператора, чтобы метро не входило в зону его покрытия. Потому что, сработай виброзвонок в таком месте и в таком положении, Петров не знал бы что ответить еще ближайшие лет тридцать. Хорошо, что Петров предусмотрительно отключил звук и из штанов не раздастся Кай Метов с рингтона, который для примера ему установил продавец в салоне связи, а Петров не решался сменить, так как могли сбиться важные настройки.
Последние три круга доказали Петрову, что, во-первых, метро входит в зону покрытия его сотового оператора, услугами которого неприминули воспользоваться жена, дочь и, возможно, кошка Фимка; во-вторых, нога спящей девушки совершенно не чувствительна к вибрации модели его сотового телефона выставленной на максимальный уровень и, в-третьих, рычажок включения звука не выдерживает максимального уровня вибрации и переключается. Общим следствием из первого и третьего доказательств стал громкий хрип Кая Метова "Позишн намбер ту, тебя хочу" из штанов Петрова, что, вкупе с вибрацией, возымело пробуждающий эффект на девушку.
Громко взвигнув, выспавшаяся бесстыдница бодро выскочила на нужной Петрову станции. Побежать за ней следом Петров, разумеется не мог - слишком многим случайным свидетелям пришлось бы объяснять, что ему нужна эта станция, а не эта сумасшедшая. Чтобы окончательно уверить всех, что к данному вопиющему инциденту он не имеет никакого отношения и преследовать девушку не собирается, Петров покрутился по кольцевой до тех пор, пока полностью не сменился состав пассажиров его вагона и, со спокойной душой, вышел на своей станции.
Параноик Петров гордо шел домой, мысленно аплодируя себе за проявленную смелость и спокойствие в чрезвычайной стрессовой ситуации.
